Бонус 10 000 грн Бывший защитник киевского "Арсенала", одесского "Черноморца", "Севастополя", ташкентского "Бунедкора" Сергей Симоненко недавно официально объявил о завершении карьеры.
Через несколько недель один из главных тафгаев украинского футбола дал объемное интервью Football.ua. Ниже – рассказ о работе с Кононовым и Кучуком, развале "Севастополя" и "Арсенале", а также история о том, как вернуться невредимым из Узбекистана.
***
– Совсем недавно вы объявили о завершении карьеры. Как себя чувствуете?
– Могу сказать, что тяжело, конечно, но время лечит. Уже, наверное, сумел это пережить, абстрагироваться.
– Что самое интересное произошло с вами после завершения карьеры?
– Переезд, вынужденный переезд – наверное, это главное событие. Пока что временно нахожусь за пределами Украины. Где именно? Говорить не хочу, извините.
– Самый главный вопрос сейчас для вас – какие планы на будущее?
– Честно скажу, пока что планов особенных нет.
– Вообще?
– Ну, планирую больше времени проводить с семьей, детьми – этим, в общем, сейчас и занимаюсь. Стараюсь уделять им больше внимания, давать воспитания. С сыном футболом занимаюсь.
– Не скучно?
– Адреналин же можно найти не только в футболе. Но в целом той бродячей жизни мне не хватает: переездом, смен городов и стран – скучаю, да. Пока что так.
– Видите себя только в футболе?
– Пока что нигде не вижу, честно говоря. Всем сейчас тяжело. Хочется максимально уделять внимания семье, а по своему будущему мне трудно сказать что-то. Занимаюсь тренерством в том плане, что работаю вместе со своим сыном. А в футболе тренеров сейчас так много, что попасть куда-то сложно. Пока что я в жизненном поиске.
***
– В "Бунедкоре" вы сначала были на просмотре, хотя игроки вашего возраста обычно едут сразу подписывать контракт.
– Это была скорее формальность. Понимаете, там есть свои подковерные игры. Меня приглашал главный тренер, он сказал после изучения всех моих видео, статистики и ТТД, что он меня видит в команде. Но нужно было формально пройти просмотр – галочка для руководителей.
– В "Бунедкоре" существовал какой-то внутриклубный ритуал?
– Барана резали периодически – так же, как это в Казахстане, например, делают. Считалось, что нужно пустить кровь, на удачу.
– Перед началом сезона?
– Не только. Перед стартом в Лиге чемпионов тоже. Например, когда в чемпионате дела стали идти не очень – опять принесли его в жертву.
– Как это все выглядело со стороны для вас?
– Да никак, присутствовали просто – и все. Однажды это мероприятие пришлось пропустить – как раз выпало на нашу Пасху. Объяснил, что, мол, у нас свой праздник сегодня, я не хочу участвовать в этом, посижу в своей комнате.
– Самый запоминающийся зарубежный выезд по Азии?
– Саудовская Аравия. Команду и город уже не вспомню – там какие-то трудные названия. В общем, во-первых, был фантастический прием: отель нереальный – дворец какой-то. Каждому от принимающей страны выдали по подарку…
– Что дарили?
– Сумки ручной работы, в них маленький Коран и небольшая экскурсионная брошюрка о стране на русском языке. В общем, принимали так, словно мы звезды и приехали туда играть выставочный матч.
Запомнилось еще и то, что мы на каждые матчи летели по два дня – туда два и обратно два. Руководители клуба – люди такие интересные, им наоборот было в кайф это все – новые города, новые аэропорта. А нам после игры хочется просто прилечь, а прилечь некуда – всю ночь летишь, потом проснулся и опять лететь долго и нудно.
– Самая длительный полет?
– В Иран. Самым бюджетным вариантом оттуда возвращались двое суток. Такое состояние, как будь-то бы еще несколько матчей подряд сыграл. Прилетели на третий день, а там уже игра чемпионата. Мы с Пищуром спали по очереди на полу: чтоб хоть как-то прилечь. На нас смотрели, смеялись, но нам было все равно: лишь бы отдохнуть как-то.
– В Саудовской Аравии атмосфера на стадионе специфическая: женщин, например, не пускают.
– Да, есть такое, женщины там не особо проглядывались во время игры. Видимо, действительно не было ни одной. Это вообще в Аравии чувствуется. Я там ходил в тренажерный зал, а там написано, что каждый день пару часов зал будет работать исключительно для женщин – остальным вход запрещен.
– Самая максимальная температура за время игры в Азии?
– Матчи проводились вечером – и то регулярно играли при плюс 40. Чувствуешь себя вроде в сауну попал, финскую такую, легкую, для пенсионеров. Воздух стоячий, дышать нечем, ветерка вообще нет – как в закрытом пространстве.
– В "Бунедкоре" игроков кормили картошкой-фри и гамбургерами. Самый необычный рацион в вашей карьере?
– Конечно. Но местных не удивляло – нормально все, что в этом такого. Тут гамбургер жую, тут кока-колой запиваю. Я в шоке был! Я и так картошку-фри не ем, а тут ее в день игры дают.
– Какие впечатления от визита в Иран остались?
– Встретили вообще никак, ужасная гостиница, отношения такое себе, питания в духе "Нате, подавитесь". Сам Иран выглядел как-то настораживающе, все такое серое какое-то. Люди серьезные вокруг, немного не по себе было, стремновато. Хотелось побыстрей отыграть и вернуться обратно.
***
– Вы рассказывали, что одной из команд соперниц "Бунедкора" обещали премиальные в размере ста тысяч долларов на каждого за победу. В вашей карьере бывали цифры схожего порядка хотя бы раз?
– Нет, такого не бывало – хотел бы похвастаться, да нечем. Бывало, что что-то предлагалось, как стимулирование третьей стороны, но эти средства до нас не доходили. Они просто оседали в один карман.
– В Украине?
– Да-да. Футболисты знали, что деньги дали, нам звонили представители клубов, которые стимулировали, но мы ничего не получали. Как максимум, с барского плеча что-то сверху к обычной премии набрасывали.
– В "Бунедкоре" больших премий не было?
– Во времена, когда там Ривалдо играл, а Сколари тренировал, то люди получали за выход на поле по десять тысяч долларов – независимо от того, выиграл ли или проиграл. Когда я пришел, то деньги были в несколько раз меньшие. И то – не всегда платились. А если платились, то в национальной валюте, за вычетом 21% налога.
– Судебные разбирательства против "Бунедкора" по их долгам до сих пор идут?
– Процесс идет – 18-го числа был суд, но результаты слушанья нам не сообщили. Информация на днях должна прийти. Надеюсь, на положительный результат.
– Почему "Бунедкор" отказывается платить?
– Они хотели, чтоб я им что-то простил, чтобы они мне слали деньги в Украину потом как-нибудь. На определенные уступки я готов был пойти, но терять много и при том ждать – меня это не устроило.
– Когда вы покидали "Севастополь", то говорили о долгах и том, что не понимаете, почему вас решили убрать из команды. Когда покидали "Бунедкор" – тоже самое. Идентичные ситуации?
– Абсолютно нет. В эмоциональном плане – по "Севастополю" воспоминания очень добрые и хорошие, по "Бунедкору" – не совсем. В "Севастополе" просто проблема была в одном-единственном человеке, который хотел власти, а ему ее не давали…
– Красильников?
– Да-да. Президентом он был на бумажке, а хотел еще и полномочий. Вари вода началась, но я в любом случае благодарен, что со мной рассчитались, мы пожали руки и нормально распрощались.
В Узбекистане было иначе. Меня реально пытались припугнуть. Говорили, что наркотики подбросят на таможне. Оттуда я уезжал под покровом ночи.
– Они хотели, чтоб вы полностью отказались от долгов?
– Ну да. Я сказал, что смотаюсь к ребенку на первое сентября в Украину, а потом вернемся к разговору. Но возвращаться я изначально уже не собирался. Так что, сравнивать "Севастополь" и "Бунедкор" я не могу.
В Узбекистане все было хорошо до смены главного тренера. Был Касымов главным – даже, когда деньги не платились, обстановка не накалялись, играли хорошо. После его ухода начался бардак.
***
– Сейчас вы с теплотой вспоминаете Семена Альтмана, хотя временами у вас были напряженные отношения, когда вы играли в "Черноморце". Например, однажды на пресс-конференции Альтман сказал, что вы самовольно поехали на просмотр в подмосковные "Химки".
– Была такая ситуация, действительно. Дурная история, скажу честно. Съездил туда на один день, даже не тренировка была, дыр-дыр поехали. Недоразумение. Не знаю, зачем Альтман это все выносил на публику. Ну, он любил поиграть, рассказать, что виноваты другие, а не он. Я сейчас пониманию, что сам был виноват.
– Зачем вы отправились туда при действующем контракте?
– Связался с несерьезными людьми. Глупая ситуация – ее и обсуждать уже нет смысла.
– На той же пресс-конференции Альтман сказал, что вы отказались выходить на игру против "Динамо", ссылаясь на травму, хотя врач заявлял, что вы полностью здоровы.
– Такого даже не помню. Может, он что-то придумал. Если у меня были проблемы – не выходил. Я такой человек, что готовым на 70-80% на поле не пойду. Только, когда готов на сто процентов. Вообще, вспомнить эту историю не могу – не отложилась в памяти.
– Какой ваш взгляд на ситуацию с банкротством "Арсенала"?
– Злость брала, что некоторые люди просто целенаправленно уничтожили клуб: ни продавали, ни отдавали.
– Зачем им это надо было?
– Версий никаких особо нет. Только на уровне слухов и разговоров. Все, по-моему, знают, что были люди, которые готовы были взять на себя команду. Но им не отдали документы, насколько я знаю. Для чего – понятия не имею.
– До этих событий, Вадим Рабинович вам казался хорошим президентом клуба?
– Неординарным. Пытался людей на стадионы собирать, раздавал пряники, семечки, шумно ворвался. Но также быстро и затихло все, энтузиазм прошел.
– Он интересовался командой или для него это был второстепенный проект?
– Наверное, интересовался, как игрушкой – тогда же так модно было. Ну, опять же, какое-то время он хотел, чтоб "Арсенал" стал популярным клубом, но быстро эту инициативу свернул.
– Каким был Леонид Кучук, если абстрагироваться от общеизвестных вещей о тактике или организации тренировочного процесса?
– Очень хороший, честный человек. У нас такая история смешная вышла. Во время отпуска однажды случайно встретились в винном магазине. Хорошо, что он уже выходил оттуда, а я только заходил – корзинка еще пустая была.
Я ему сразу сказал: "Станиславович, я чист", – посмеялись. Отпуск ведь, хотя в Италии и перед игрой вино пьют.
***
– Алексей Белик недавно давал большое интервью, в котором заявил, что "Севастополь" в Первой лиге регулярно давал деньги судьям. Вы ощущали это?
– Когда я пришел в "Севастополь", команда была готова играть в Премьер-лиге. Мне сложно сказать, ведь мы и так были сильнее других. Возможно, он говорил о том матче, когда им рукой забросили. Но опять же, когда я оказался в "Севастополе", не было никакой необходимости нам помогать.
– В чем была главная фишка Олега Кононова?
– Спокойствие, уверенность, понимание того, что он делает. Качественный анализ. Никаких истерик, никакого не нужного ора с лавочек и на тренировках.
– В центре защиты вы несколько игр сыграли в паре с Денисом Причиненко, который недавно явился на интервью в футболке с изображением Владимира Путина. Тогда он тоже в таком виде на тренировки приезжал?
– Нет, тогда у него мозги, наверное, были на месте еще. Но, думаю, он больше этого делать не будет.
– С чего бы?
– Ну, реакция же была большая, много комментариев. Я ему сам в Facebook написал по этому поводу.
– И что?
– Да ничего. Парень он вроде неглупый, я с ним жил одно время. Не знаю, что с ним произошло – заклинило или, может, перекачался. Надеюсь, скоро придет в себя.
Глеб Корниенко, Football.ua
