Бонус 10 000 грн Когда заходит речь о белорусах в итальянском футболе, мы вспоминаем Алейникова, Гуренко, Кутузова, Рогожкина, Сивакова... Но немногие знают, что на стыке девяностых и "нулевых" в серии "А" был еще один белорус. Борис Калятко девять лет проработал массажистом в "Парме" в пору ее расцвета. Он трудился в штабах Сакки и Пранделли, массировал звездные ноги Буффона и Каннаваро, Тюрама и Богоссяна, Верона и Адриано, Хакана Шюкюра и Фернанду Коуту... Сейчас Борис работает по тому же профилю в сборной Беларуси по велоспорту, но совсем не прочь вспомнить о ярких "пармезанских" временах.
- В "Парму" ты ведь попал случайно?
- Абсолютно. Смеюсь: вот построю дачу, сяду на пенсии и буду писать мемуары. Сначала все было как обычно: окончил медучилище, отслужил, пошел работать в девятую клиническую больницу. Лет с четырнадцати заболел массажем. В 1995-м пришло немыслимое на то время предложение отправиться в Африку. Мне было 24-25 — почему бы и нет? Согласился, поехал в Гвинею. Там работали в частном центре в столице страны Конакри, но в советских условиях — шаг влево, шаг вправо... Через полгодика с пацанами просто-напросто сбегаем от работодателя. Уехали за тысячу километров в маленький город Сигири. Полгода искали золото. Отвозили его в столицу в банк, там люди переплавляли его в кирпичики, потом взвешивали — и выдавали денежку. Вывозить запрещалось. Но я сделал себе два обручальных кольца.
В Сигири в основном жили темнокожие люди. Однажды заходим на почту и — представь наше удивление — видим европейцев: парня и его подружку с точеной фигурой. Мы обалдели. Оказалось, итальянцы, приехавшие восстанавливать работу местного госпиталя. В их компании была моя будущая жена. Любовь, увлечение... 1997 год встречал уже в Италии. Первые полгода, конечно, приходилось тяжело. У жены, естественно, не будешь сидеть на шее — мужик все-таки. Начал работать с нуля. Сразу в доме престарелых, потом открыл частный кабинет...
Мой сосед играл в клубе неподалеку, в Фелино. Это полупрофессиональный, даже не серия "D". Пригласили — почему не заработать? Команда опиралась на центр в Парме, который открыл знаменитый массажист Клаудио Боззетти. Там работали и доктора "Пармы". Годик посотрудничали, и раздается звоночек: подъезжай, нужно поговорить. На встрече у меня и спросили: как смотришь на то, чтобы поработать в клубе?
- В "Парму" ты пришел, когда ее тренировал молодой Анчелотти?
- Нет. Команду тогда возглавлял уже Малезани. Это 1998 год, время, когда собрался самый знаменитый состав. "Парма" как раз выиграла Кубок УЕФА. Трофей видел, в руках держал, но первые два-три года я работал в "молодежке". В ней играли Сави, Луполи, Джузеппе Росси... Тот же Росси тогда не имел проблем со здоровьем, они начались, когда он вернулся из Англии. Это были еще пацаны. Мы с ними потом выиграли чемпионат Италии по их возрасту.
- После чего тебя перевели в первую команду?
- "Молодежка" сначала тренировалась в самой Парме. Главная команда — в пятнадцати километрах от нее. Там достраивали центр для юниоров. И в конце 1998-го мы переехали. Фактически работали так: здесь Буффон, а за заборчиком — наши пацаны. В первой команде было три массажиста. И меня привлекали на замену, когда кто-то, например, болел. И вот "дозаменялся". Когда приходил, меня уже прекрасно знали.
- Перчатки, которые тебе подарил Буффон, еще хранятся?
- Остались, конечно. У сына. С Буффоном мы поработали несколько лет. В 2001-м он ушел в "Ювентус". Не надо забывать, что Буффон вышел из "Пармы". Он родился недалеко от Генуи. Но его нашел легендарный тренер вратарей Эрмес Фульгони. Он и заметил Джиджи еще юным. Буффон — простой, обыкновенный, нормальный пацан. Короны у него не было.
А тогда он выступал уже за "Ювентус", и "Парма" выиграла у туринцев финал Кубка Италии. У меня еще медаль осталась. Знаменитый гол забил бразилец Жуниор. В тот год "Юве" выиграл все что можно. Выходит, в какой-то степени туринцы сделали нам подарок. Вот после того матча перчатки мне и достались. Дорогой, бесценный презент. Джиджи раздаривал все подряд. Как я уже говорил как-то, зашел после игры к нам в раздевалку с пивасиком, сигареткой — все расслабленные. Это было нормально.
- Вот ты делаешь массаж Буффону — о чем вы разговариваете?
- Честно? Обо всем. Они обыкновенные, нормальные люди. С Джиджи вообще проблем не было. Мы могли с ним общаться на абсолютно любые темы. Начиная от того, сколько стоят продукты в магазине. Встречались, конечно, персонажи типа Богоссяна, Лямуши... Как в Италии говорят: montate la testa. Ну, с короной на голове. По ним было понятно, что они живут в абсолютно другом мире.
Тот же Богоссян приезжает к тебе со своими проблемами. В центре Пармы улочки узкие. А машины зачем маленькие покупать? И вообще авто — особая тема. Можно было не ездить в салоны. Если какая-то новая модель выходит, месяц потерпи — и она будет стоять у нас на парковке. Тот же Верон, запомнилось, катался на красивых машинах. Так вот, Богоссян ложится на массажный стол и рассказывает: мол, выезжая, поцарапал бампер своего "ламборгини". И сейчас, понимаешь, у меня дилемма: либо закрасить бампер (это полторы тысячи евро), либо вообще машину поменять.
Или заказал себе Лямуши "мерседес". Что черный — это однозначно. Говорит: понимаешь, у меня большая проблема. Есть три цвета обивки салона: беж, черный и светленький. Что мне выбрать? Тут, блин, ходишь и не знаешь, как до конца месяца дожить — за то надо заплатить, за то... Ну, люди живут немножко в другом мире. Но это до поры до времени. Смотрел на молодежь, которая только попадала в первую команду. Денежка появляется, крыша едет: ночные клубы, машины... Не думают, что все может закончиться.
Еще история. Фабио Каннаваро купил видеокамеру. Брал с собой в раздевалку, снял, как ему ставили обычную капельницу... Прикольно. Камера — это же интересно. Такого ведь не было. А у нас тогда играл один темнокожий парень. И после ухода из клуба прогулял все бабки. Почему всплыла эта история? Он пришел просить денежку. Ему сказали: не дадим. Но, кажется, Паоло Каннаваро подарил ту кассету брата, чтобы он мог заработать. И тот парень связался с телевизионщиками. Был серьезный скандал, который прокатился по всей Италии. Это 2003 год. Тогда с допингом все обстояло очень строго. Братья знали, что будет всплеск, но не ожидали, что такой большой. Даже у нас попался Стефано Торризи. Сдача допинг-пробы — событие сюрпризное. Немного отвлекаясь, скажу, что один массажист на домашних матчах обычно выделялся на арбитров. Я в основном работал с ними.
- А судей тоже надо массировать?
- Да. Точно так же как футболистов. Иногда и четвертый арбитр заявлялся. Это происходило перед матчами. Они сродни велосипедистам: ножки, ножки разотри, спину...
- Коллину массировал?
- Да. Знаю его прекрасно. Лучший судья. Он живет рядышком с Пармой. Нормальный, обыкновенный дядька. Лысенький. Приятно было видеть, как он работал в финале чемпионата мира.
Вообще игроки на массажном столе могут доверить тебе сокровенное. Это работа одновременно и массажистом, и психологом.
Так вот, Торризи. Проходит первый тайм. В конце приезжает антидопинговая бригада. Вызывает по доктору или массажисту от каждой команды. И при нас вскрывается конвертик с фамилиями игроков, у которых будут брать пробу. Так попался Торризи. Однако он клялся-божился, что ничего не употреблял. Его тогда дисквалифицировали на пару месяцев. Но в принципе он не обманывал.
- Как в таком случае запрещенное вещество попало в организм?
- Не помню, что конкретно там было, — что-то типа теперешнего мельдония. Но как попало — это классная история. У нас ведь крутые игроки. Парни не ходили в супермаркет закупаться. Салоны, спа — они были любителями этого. В Парме тогда открылся новый магазин индийской косметики. И когда начали проверять все, чем пользовался Торризи, оказалось, что это вещество есть в шампуне.
- В "Парме" играли еще два футболиста, замешанных в допинговых скандалах: Муту и Фернанду Коуту.
- Это было примерно в то же время. Фернанду помню прекрасно. Он был такой, как говорят итальянцы, figone. Любитель женщин, весь из себя. У него были шикарнейшие длинные волосы. И причина дисквалификации та же — кремы, шампунь. Недавно, кстати, встречался с Коуту в Португалии. А Муту, по-моему, попался позже, когда играл в другом клубе.
- Муту много гулял?
- В принципе все любили погулять, когда была возможность. Допустим, игра недалеко, в Милане. Особенно если в субботу. Так футболисты просили нас, массажистов, перегнать туда их машины. И они оставались там после матча. "Лендроверы", "ламборгини"... Сначала было страшно, непривычно. Всю жизнь на механике — а здесь автомат. Но потом привыкаешь. Интересно.
- Гуренко рассказывал, что когда Фабио Каннаваро прощался с командой, он пригласил в ресторан трех румынских танцовщиц.
- Насчет Каннаваро не знаю. Меня тогда, наверное, не было. А танцовщицы... Вспоминается, что кто-то собирался жениться и устроил мальчишник, пригласил всю команду. Да, французский вратарь Себастьян Фрей. Тогда там был стриптиз.
- Свадьба состоялась?
- Состоялась. А Каннаваро... Помню, как его провожали из "Пармы", как он играл последний матч — это было достойно, красиво. Попрощался со всеми и уехал. А на следующее утро, когда мы пришли на работу, у каждого массажиста на рабочем месте лежала коробочка. Часы с выпуклым стеклом, модель только-только вышла. Они стоили где-то полторы тысячи евро. Это был подарок от Фабио. Обыкновенный, простой парнишка, семейный человек. Что Джиджи, что Каннаваро. Чем выше взлетают, тем меньше надевают корону. Фабио родом из Неаполя. Это юг, там по менталитету люди ближе к нам. Они знают, что такое жить бедно. Там самый большой культ семьи.
- Кто еще делал тебе подарки?
- Много кто. Тот же Себа Фрей. Он имел контракты с фирмами, которые выпускали мобильные телефоны. Это начало двухтысячных. У меня была "моторолка", такая "раскладушка", с антенной. Я считал, что она крутая. А Фрею каждые две-три недели приходила посылочка от его спонсора — "Sony". Таких телефонов даже в продаже не было. И как-то уже после работы стою на улице, разговариваю. Здесь выходит Себа. И такой: покажи, что там у тебя? Что за фигня? Завтра я тебе принесу. И действительно, принес новую "соньку".
Еще шмотки дарили. Потому что практически все игроки имели контракты со спонсорами. Тот же Сережа Гуренко, когда ехал на фабрику, одевал и себя, и семью. И спрашивал: тебе нужны кроссовки? А Джанлука Фальсини как-то презентовал игровую майку с подписью: "Единственному симпатичному мне коммунисту".
- Хорошо быть массажистом в топ-клубе!
- Ну, в принципе да. Интересно. Единственное, я все равно был там человеком третьего мира. Как бы хорошо все ни складывалось — ведь я имел и гражданство, и диплом. Чистого расизма не было, но тебе давали понять, что есть планка, выше которой все равно не прыгнешь. С игроками проблем никогда не возникало. Речь о руководстве. И в этом в принципе причина, почему я ушел из "Пармы".
Я проработал девять лет, с 1998-го по 2007-й, пережил проблемы клуба. Нашим президентом был Стефано Танци. Обалденный руководитель. Его отец Калисто, хозяин нашего спонсора "Parmalat", входит в число богатейших людей не то что Италии — мира. Тогда случился крах "Parmalat", который зацепил и нас. В том смысле, что Стефано Танци после восьми лет вынужден был оставить президентство. С начала "нулевых" и до 2007-го мы переживали, как говорят в Италии, период вынужденной администрации. Кто нами только не командовал. В том числе представители "Parmalat". Менялись тренеры, у нас работал Сакки — сначала коучем, потом директором. Пришла бригада из Романьи. Это было немного страшно. Каждый смотрел свое, тянул себе. Естественно, заикаться об увеличении зарплаты было глупо. "Денег нет, мы выживаем".
В 2005-м по примеру Абрамовича в "Парму" приехали — своими глазами видел — представители московской нефтяной компании. Изначально они прибыли покупать "Рому". Но в день, когда должна была состояться сделка, в клубе почему-то появилась финансовая полиция. И россияне со своими двумя чемоданами вспомнили: а елки-палки, "Парма" же продается. Сколько? Двадцать два миллиона евро всего-навсего? Поехали "Парму" купим. И практически купили. Но не хватало подписи Арриго Сакки, который тогда был генеральным директором. Он не захотел. Неизвестно, что было бы, появись у нас новые хозяева. Может, все пошло бы в другую сторону.
А так мы доработали до конца сезона-2006/07. А потом нас купил такой Гирарди — предприниматель. Там были понты. Как потом выяснилось, своих денег он не имел, это родители подарили клуб. На первую встречу он приехал на "Audi Q7", которая только появилась. Мог позволить себе приземлиться на поле на личном вертолете прямо во время тренировки. Но он недолго там пробыл. Развалил "Парму". Все видели, где потом оказалась команда. И я рад, что она теперь снова в элите.
А тогда мы шли на грани, но остались в серии "А". Я обновлял контракт каждый год. Когда пришел на подписание уже, кажется, десятого соглашения, мне было заявлено: а ты знаешь, что наш новый хозяин хочет сэкономить? Я спросил: извини, а на ком он будет экономить, на мне, что ли? На человеке, который получает полторы тысячи евро в месяц?
Итальянские коллеги зарабатывали больше?
- Как-то в конце месяца выписал фактуру и вез в бухгалтерию. И парнишка массажист, который до сих пор работает, попросил меня заодно доставить его фактуру. Случайно увидел ту бумажку: у меня полторы — и мне говорят, что надо экономить, а у него три тысячи. Немного неприятно.
Так вот, мне сказали: мол, посчитали, что четыре массажиста в основной команде — это много. Надо три. Может, ты вернешься в "молодежку"? Говорю: нет проблем, там даже спокойнее работать, ребята полдня учатся. Вопрос, мол, упирается в деньги. Спросили: сколько ты хочешь? Отвечаю: я адекватный человек, понимаю, что с полутора на три не перепрыгну, дайте хотя бы две чистыми. Мне: мы подумаем — и ты подумай.
А к тому времени рядышком с домом открыл новый центр мой первый работодатель Лука. Еще будучи в "Парме", я начал немного помогать по вечерам, когда было время. Мы посчитали и пришли к выводу, что если я стану работать там с восьми до восьми и на процент, то у меня будет еще и больше выходить. А в "Парме" мне сказали: полторы тебе даже за глаза. Хорошо, спасибо, мы вынуждены расстаться.
Или еще пример. В центре у меня была договоренность — 20 процентов от выручки. Я — бывший массажист "Пармы", у меня имя, ко мне идут люди. Через полтора года появляется парнишка только после университета. Когда я заканчивал, он поступал, потом приходил ко мне на практику. Спустя пару месяцев садимся вместе подсчитывать выручку. Я считаю свои 20 процентов. Томмазо — 23. Говорю: Томми, ты что-то перепутал. Нет, все правильно. Вроде три процента — ерунда. Но с 10 тысяч дохода это уже триста долларов — можно хотя бы за свет заплатить.
Иду к Луке. Мол, ты же говорил, что 20 — потолок. Знаешь, как они общаются? Вот так смотрят в глаза с улыбочкой: тебя что-то не устраивает? Ради бога, ищи другое место. Потому что знает: итальянец все равно получит на три-пять процентов больше. Нехотя тебе дают понять, что ты человек не свой, чужой.
- Сергея Гуренко и Виталия Кутузова, игравших в "Парме", касалась эта история о "третьем мире"?
- Нет. Ты знаешь, именно среди игроков такого не было. Хотя, возможно, зарплаты несколько и отличались. Это надо уже у них спрашивать. Сережа Гуренко — мой лучший друг в "Парме". Хоть он и мало поиграл — всего год. Как-то так получается, что самые теплые отношения у меня с гродненскими. Тот же Женя Королек оттуда. Белорусы в "Парме" были на хорошем счету. Трудолюбивые. Нам скажут пахать — мы пашем.
- Ты чувствовал смущение, когда общался с игроками "Пармы"?
- Нет. Когда первое время заходил в раздевалку, понимал, что это звезды: Каннаваро, Буффон, Нестор Сенсини... Даже не то что смущение было — больше осторожность. Но потом они сами предлагают тебе нормальное обыкновенное общение. Вот как я тебе: давай на ты. Точно так же и с ними было.
- Если ты сейчас встретишься с Буффоном, Каннаваро, Тюрамом, они тебя узнают?
- О, это будет... Они узнают. С тем же Каннаваро мы встречались и после его ухода из клуба. У Фабио свое стадо буйволов возле Неаполя. Чем славен Неаполь? Это пицца, сыр моцарелла, который делается из молока буйволиц. Когда ты приезжаешь в город, достаточно только обозначиться через фейсбук или еще как-то. Если лично не сможет встретиться, то в гостиничный номер тебе привезут коробку с настоящей каннаваровской моцареллой. Это было постоянно. Фабио — умничка. Помнит дружбу, а это ценно. Тюрам тоже вызывал симпатию. Простой человек. Любил пошутить. Всегда улыбка до ушей. В этом плане на него был похож и бразилец Адриано. Тоже без понтов.
Слышал, что в 2004-м ты работал переводчиком на знаменитом матче Италия — Беларусь в Парме, который закончился со счетом 4:3.
Нет. Я был на трибуне и сорвал голос. Белорусский комментатор тогда еще сказал в эфире, что я присутствую на стадионе. Как это получилось... Наша сборная жила километрах в десяти от Пармы. Естественно, я катался туда-сюда. Серега Гуренко, который тогда был капитаном, познакомил с массажистами, докторами. Ночью посидели, сделали по пятьдесят граммов. И тогда мне стало чуть-чуть обидно за державу.
Разговорились. Спрашиваю: ребята, с чем работаете? Мне как показали белорусскую сумку... Местами подобное встречается и сейчас. Но на то время для меня это стало таким ударом... Говорю: вот моя клубная сумка, а вы — национальная сборная. Извини, но у меня был баллончик заморозки, "пшикалка". А они достают ампулы хлоргексидина, которые нужно разламывать. Пацаны, вы что, издеваетесь? Практически всю свою сумку переложил туда, единственное — пластырем заклеили названия. Чтобы массажист мог выбежать — там был момент, когда кто-то ударился, взять баллончик и залить спреем.
Так вот, с нашей командой прилетел представитель министерства. И когда она уже отправлялась на игру, он попросил подвезти до стадиона. И вот мы едем, и ему звонит кто-то из комментаторов. Как погода, как поле? А потом тот говорит: знаешь, меня везет наш земляк Борис Калятко, который работает массажистом в "Парме". А я в шутку: пусть маме привет передаст.
На стадионе собрал толпу — молдаване, украинцы... У меня было билетов двадцать. И мы пошли болеть за белорусов. Растянули флаг. Кто-то из местных кричит: нам не видно, сядьте. Говорю: если я сяду, ты у меня ляжешь. А сверху располагались представители той самой вынужденной дирекции "Пармы". Потом вспоминали: мол, хорошо ты их построил. Ну конечно, первый раз сборная приехала. А наутро звонит матушка: мне родственники телефон оборвали, мол, про тебя в трансляции говорили.
- С кем из игроков "Пармы" у тебя сложились самые теплые отношения, если не считать белорусов?
- С южанами. Самый-самый — Доменико Морфео. Он из Абруццо. Особенный, специфический футболист. Играл один матч из трех-четырех. Когда хотел, действовал на поле, как бог. Словно обезьяна, ногами орудовал, как руками — так его слушался мяч. В подтверждение моих слов, что у южан на первом месте семья. Что он сделал? Открыл ресторан. А еще выкупил ряд таунхаусов в центре Пармы для себя и своей семьи. Чтобы жить всем вместе — с сестрами, братьями.
- В чем заключались твои обязанности, помимо массажа?
- Еще мы готовили тонизирующие напитки. В том числе отдельно каждому, кто захочет. Уже знаешь, кому надо добавить соли, кому — креатина... У нас была огромнейшая комната для этого. Такого, наверное, нет в Беларуси. Потом массаж. Вспоминается, что у того же Мбома от природы одна нога в обхвате как полторы-две моих, хотя и у меня немаленькие. После тренировки готовили ванны, тоже с солями. Плюс включали сауну или турецкую баню.
Как-то целый день шел снег. Раскрыли половину поля, тракторами сгребли снег в сугробы прямо к выходу из раздевалок. Обычно после сауны идешь под душ. Но снег же есть! Выбегаю, скидываю полотенце, ныряю в этот сугроб. Вылезаю из него и вижу: кладовщики и игроки уже стоят с телефонами и снимают. Кто-то чуть ли не психушку вызывает. Мол, крыша поехала. Говорю: ребятки, попробуйте. Хакан Шюкюр и Матиас Алмейда отважились: да, мол, это кайф. Подсадил турка и аргентинца на сауну. Бывало, дежурил, когда команда на выезде. Если Шюкюр и Алмейда восстанавливались после повреждений, мы наполняли бассейн, в котором обычно стояла теплая вода, холодной и устраивали себе нормальную баню.
Вообще в той "Парме" были строгие правила. Когда приходишь на работу — телефон сразу выключаешь. Не дай бог, хотя бы завибрирует — штраф 150-200 евро. Если ты еще наберешься наглости ответить, можешь работать без зарплаты. В режиме "вибро" он мог быть только у доктора. В Беларуси имел опыт работы с минским "Торпедо", еще когда команда не играла в высшей лиге. Ехали однажды на матч, и откуда-то раздался такой жесткий "металл". В "Парме" было по-другому.
- Самый памятный выезд в составе "Пармы"?
- Кубок УЕФА, Казань. Это был 2006 год. Вылетели из Пармы своим самолетом. Наш тогдашний спортивный директор считал, что нам все обязаны. Двум игрокам не успели открыть визу. По прилете в Казань команду выпускают, а этих двоих — извините. Директор говорит: мы с Москвой связались, вам трудно, что ли? Но это ведь Татарстан. Пацанов на сутки задерживают, из аэропорта не выпускают. Тогда подключился президент "Рубина". В Казани я работал и массажистом, и переводчиком. Долго разбирались, но в итоге из Москвы пришли документы — все нормально. Тогда я еще подружился с Бердыевым.
Еще Москва, 2005 год. Встречались с ЦСКА в Кубке УЕФА. Уступили, но армейцы рисковали оставить те 0:3 на бумаге. В воротах у нас играл Лука Буччи. На стадионе "Локомотив" сильная акустика. А что-то пронести на арену, по-моему, было нереально. Нам забивают в самом начале. И тут летят петарды, шашки. Я стою на лестнице недалеко от одного из выходов. И вдруг в метре от Буччи разрывается взрывпакет. Когда это случилось, у меня заложило уши. Представь, что было у него. Он поступил по-спортивному: поиграл еще минут пять-семь, но потом попросил замену. Если бы упал и его вынесли на носилках — тогда ЦСКА рисковал бы.
Я его забрал в раздевалку, и до конца матча, извините, он рядом с тазиками, его тошнит. Контузия. Команда улетела, а мы с Лукой остались в частной клинике. Пребывание в больнице стоило нам немалых денег. Где-то тысяч пять евро в сутки. В последний день журналисты вычислили, где он лежит. Мне начали приносить телефон: ответьте. Говорю: я работаю на команду, ничего не скажу. Но потом, уже в Парме, залез посмотреть российскую прессу. Прочитал свое интервью, интервью Буччи, директора госпиталя.
А потом был курьезный случай. Возле Рима есть олимпийский центр. Перед игрой с "Ромой" ночуем там. Оказалось, в этом же центре тогда находился ЦСКА. Наутро выхожу покурить. Как раз тренируются москвичи. После той истории прошло полгода-год. Подходит ко мне врач команды: ну че, как вы там, как ваш "труп" Буччи? — А ты что, хочешь пообщаться? — Запомни, после того, что вы утворили, как вы придуривались, вам дорога в Москву заказана. Говорю: ты что, дурак? Есть, мол, все заключения. Это тебе нужна виза, чтобы в Италию прилететь, а я, если захочу к вам, приеду. Развернулся он, такой павлин, и ушел.
Выезжаем на игру, берем наш холодильник. Смотрю — пустой! Быстро бегу к машине для льда, загружаю, а совок во что-то упирается. Оказалось, бутылка водки. После нас должен был прийти ЦСКА. У меня холодильник большой: я ее льдом так присыпал. Думаю: ну все, ответил на твои оскорбления, наказал. Неплохо сыграли с "Ромой" — вничью или даже победили. Возвращались домой на автобусе. И эта бутылочка очень хорошо разошлась.
- Как там твой 20-летний сын Ян, который долго был в системе "Пармы"?
Замечательно. Сначала выступал в "Парме" за команды младших возрастов. А сейчас у него контракт с "Дельтой", клубом серии "D". Играет потихонечку. Летом собирается приехать наконец-то домой, проведать бабушку. Посмотрим, может, здесь попробуем, если получится. У него были возможности закрепиться в "Парме". Но там часто меняются тренеры, и каждый все делает по-своему. Данные у него есть. Говорю так не потому, что он мой сын. А потому, что он играет. Даже Гуренко в свое время был заинтересован посмотреть его в "Динамо". Но Ян тогда как раз переходил в другую команду. То, что он в "Парме" с 13 лет, его заслуга, я к этому отношения не имел.
Напоследок добавлю, что в Италии мы были "staff tecnico", технический персонал. В него входили массажисты, кладовщики, те же тренеры. А в Беларуси я столкнулся с таким понятием, как обслуживающий персонал. Что это такое — не понимаю. Извините, кого обслуживаю? Я выполняю свою работу, футболист, велосипедист — свою. Обслуга — это даже звучит как-то обидно. Но у нас так принято. Там же подобного нет. Делая каждый свою работу, в итоге мы выполняли общую. В этом разница между Италией и Беларусью.
